«История создания и анализ поэмы "Василий Теркин" Твардовского А.Т. Сочинение: Трагическая правда великой отечественной войны в поэме Твардовского Василий Теркин Сила духа в произведении василий теркин

Сочинение

В последней главе «Василия Теркина» автор «Книги про бойца» прощается со своим героем и размышляет о том, как примут его создание будущие читатели. Здесь, в финале поэмы, названо то, что Твардовский считает главным достоинством своей книги, а попутно дана беглая общая характеристика ее композиции:

Пусть читатель вероятный
Скажет с книжкою в руке:
- Вот стихи, а все понятно,
Все на русском языке...
...
Повесть памятной годины,
Эту книгу про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца...

Понятность, доступность поэмы и необыкновенная внешняя ясность, кажущаяся незатейливость ее формы, действительно относятся к достоинствам главной книги Твардовского. Эти достоинства отмечались не только рядовыми читателями полюбившейся им книги, но и коллегами Твардовского по писательскому труду. Выразителен отзыв одного из самых взыскательных мастеров отечественной литературы XX в. - обычно скупого на похвалы И.А.Бунина: «Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык - ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого слова».

Правда, Бунин говорит здесь не только об органичности поэтического дара Твардовского, о соприродности его слова народному языку, - но и о свободе от эстетической нормативности, т.е. о новаторстве Твардовского в области формы («ни единого... готового... литературно-пошлого слова»).

Главный герой книги. Первые две главы «Василия Теркина» были опубликованы в одной из фронтовых газет 4 сентября 1942 г. В течение 1942-1945 гг. последующие главы книги появлялись во фронтовой периодике, журналах; выходила поэма и отдельными изданиями. Однако российскому читателю образ Теркина мог быть знаком и до начала Великой Отечественной войны. Еще в 1939-1940 гг. на страницах газеты Ленинградского военного округа появлялся персонаж по имени «Вася Теркин» - герой серии занятных картинок, сопровождавшихся стихотворными подписями. Создан был этот персонаж в результате коллективной работы нескольких литераторов, среди которых был и Твардовский, написавший стихотворное вступление к этому «Теркину». Главное в Теркине периода войны с Финляндией - сугубая литературная условность и намеренная одноплановость, свойственная героям комиксов или персонажам серии карикатур. Это неизменно удачливый и всегда веселый боец, легко разделывающийся с врагами. «Человек он сам собой / Необыкновенный...» - вот его наиболее общая характеристика.

Настоящий, нефельетонный Теркин, герой «Книги про бойца», принадлежит иному типу образов. Уже первая сюжетная глава поэмы аттестует героя как человека «свойского», легко находящего общий язык с новым коллективом. Нормальность Теркина прямо выражена в развернутой авторской характеристике, начинающейся «установочным» четверостишием:

Теркин - кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.

Авторская установка на обыкновенность главного героя не только не мешает, но, напротив, помогает созданию максимально обобщенного образа. Твардовский наделяет своего героя подчеркнуто «общерусской» внешностью, избегает слишком выпуклых внешних примет («особые» портретные приметы сделали бы его образ излишне индивидуализированным). Образ Теркина близок фольклорному типу персонажей, своей неуязвимостью и «всеприсутствием» в самых разнообразных ситуациях он напоминает находчивого героя бытовой солдатской сказки.

Заметим, что, показывая своего героя в бою и на отдыхе, в госпитале и в доме старого солдата, Твардовский отбирает наиболее типовые эпизоды военных будней, знакомые каждому солдату. В изображении боев автор крайне редко использует конкретные географические названия и сколько-нибудь точные хронологические обозначения. Поле, лес, река, болото, деревенька, дорога (и, соответственно, зима, весна, лето, осень) - вот предел пространственной и временной конкретности в книге (отдельные исключения вроде топонима «Борки» всякий раз специально мотивированы). Та же тенденция к обобщению - в рассказе о конкретной фронтовой работе Теркина. В разных ситуациях он оказывается то связистом, то стрелком, то разведчиком. Помимо военно-профессиональной многоликости важна постоянно подчеркиваемая автором принадлежность Теркина к самому массовому и «демократичному» роду войск - пехоте. Теркин - из числа чернорабочих войны, на которых и держится страна.

Именно масштаб страны, масштаб всего воюющего народа определяет специфику сюжета и особенности образности в книге. Теркин начинает воевать во время финской кампании на Карельском перешейке, вновь вступает в строй с июня 1941 г., вместе со всей армией отступает, несколько раз оказывается в окружении, потом переходит в наступление и завершает свой путь в глубине Германии. Автор намеренно избегает пространственной локализации сюжетных эпизодов. Из самых громких битв периода войны (до середины 1950-х гг. принято было выделять «десять сталинских ударов») лишь форсированию Днепра в книге посвящена отдельная глава. Сюжет книги складывался по мере хода всенародной войны, и его стержнем стала судьба всего народа.

Высокой степени обобщенности в образе главного героя «подыгрывает» и система рифм, используемых по отношению к его имени и фамилии. Твардовский изобретательно использует рифмы, которые характеризуют и обстоятельства армейского быта, и эмоциональное состояние героя (Теркин - горькой, махорки, поговорки, на взгорке, в гимнастерке, коркой, в каптерке и т.д.). Однако наиболее ответственной в книге является рифма «Василий - Россия», несколько раз повторенная в тексте. Тем самым подчеркнуто, что герой представительствует за весь народ и является своеобразным воплощением богатырства русского народа. Теркин- «герой-народ».

Правда, автор либо избегает открытой героизации и слишком торжественного пафоса, либо нейтрализует их композиционными средствами. В этом отношении характерна глава «Поединок», построенная на перекличках с былинным эпосом. В этой главе Теркин вступает в единоборство с сильным, физически превосходящим его противником:

Теркин знал, что в этой схватке

Он слабей: не те харчи.

Уже это вводное замечание настраивает читателя на то, что следующую картину надо воспринимать без всякого пафоса. С одной стороны, эпизод единоборства выделен и укрупнен автором:

Как на древнем поле боя,

Грудь на грудь, что щит на щит, -

Вместо тысяч бьются двое,

Словно схватка все решит.

Предельной обобщенности эпизода служит красноречивая метонимия: «Бьется Теркин, держит фронт». Вполне соответствует этой заявленной широте масштаба финальное авторское обобщение - торжественно звучащие строчки, которые станут рефреном книги:

Страшный бой идет, кровавый,

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле.

Однако былинная торжественность сцены уравновешивается щедро рассыпанными «технологическими» подробностями теркинской смекалки и самой идиоматической лексикой» использованной в глазе («хрястнул немца промеж глаз», «в санки сунул», «с испугу... дал леща» и т.п.). Тем самым эпизод поединка, не утрачивая символического смыслового потенциала, «заземляется», бой приобретает характер отчаянной драки. Самое же главное в том, что, как только тональность рассказа достигает высот открытой героики, Твардовский немедленно пускает в ход своеобразный прием поправки масштаба, «скромного» уточнения. Вот как он использован в анализируемом эпизоде:

Бьется насмерть парень бравый,
Так что дым стоит горой,
Словно вся страна-держава
Видит Теркина:
- Герой!
Что страна! Хотя бы рота
Видеть издали могла,
Какова его работа
И какие тут дела.

Сходный прием лукавой поправки масштаба использован в эпизоде рассказа Теркина о «сабантуе» и в главе «О награде».

Такое совмещение масштабов стало возможным благодаря тому, что Теркин в книге - не только общенациональный тип «русского чудо-человека», но и личность. Уникальность героя Твардовского - в сочетании в нем «всеобщего» и индивидуально-неповторимого. Фольклорные герои, проявляя себя в поступках, одинаковы в начале и в конце рассказанной о них истории. Не таков Теркин: эволюция его образа проявляется в смене основной эмоциональной тональности рассказа по мере движения сюжета: чем ближе к концу, тем все сдержанней проявления его веселости, все больше печальных раздумий.

В первых главах (напомним, они появились во время тяжелейших боев осенью 1942 г.) герой демонстрировал неиссякаемый оптимизм - ту бодрость духа, которая была всего нужнее в этой сложной фронтовой ситуации. Напротив, в главах, материалом которым послужили события переломных сражений и уверенного наступления нашей армии, Теркин - этот балагур и заводила - все чаще задумывается о цене этих побед, вспоминает об утратах, скорбит о погибших товарищах. В финале главы «На Днепре» Теркин остается в стороне от радующихся товарищей, «не встревает» в шутки, молча курит:

И молчал он не в обиде,
Не кому-нибудь в упрек, -
Просто больше знал и видел,
Потерял и уберег...

Последние строчки главы показывают Теркина с неожиданной стороны:

Что ж ты, брат, Василий Теркин,
Плачешь вроде?..
- Виноват...

Теркин в кругу персонажей книги. Обобщение и индивидуализация - два взаимодополняющих принципа изображения героя. Точно выверенный баланс в использовании этих принципов позволил Твардовскому создать образ, вобравший в себя и «персональные», индивидуально-неповторимые черты, и то, что было свойственно многим людям. Будучи яркой личностью, Теркин тем не менее неотделим от солдатской массы и от всего воюющего народа. Особенно интересно сведены вместе обобщение и индивидуализация в главе «Теркин - Теркин».

Оказывается, Теркиных в книге двое. Это, соответственно, Василий Иванович (главный герой) и его однофамилец Иван. С одной стороны, двойничество Теркиных подчеркивает обобщающий характер образа главного героя (сходный по функции прием использован в главе «Два солдата», где использован рефрен «Вот что значит мы, солдаты», уравнивающий Теркина с дедом-ветераном). С другой стороны, это двойничество неабсолютно: второй Теркин оказывается рыжим, он, в отличие от Василия, не курит, и его фронтовая профессия - бронебойщик. Разрешается ситуация «строгим старшиной»:

Что вы тут не разберете,
Не поймете меж собой?
По уставу каждой роте
Будет придан Теркин свой.

Синтетическая характеристика обобщенного и одновременно отличного от других Теркина - его «свойскость». Притяжательные местоимения «свой» и «наш» почти всегда сопровождают упоминания о герое. Вот почему так естественно «перетекают» узнаваемые черты главного героя к другим, второстепенным персонажам книги. «Своими» оказываются в поэме дед-ветеран, его поначалу прижимистая супруга, экипаж танкистов, молоденькая медсестра, даже усатый генерал, обнимающийся с Теркиным как с «любимым сыном». Лексика родства вообще чрезвычайно органично использована в «Теркине», она поддерживает важнейшую в книге идею народного единства.

Образ автора. Помимо Теркина и второстепенных персонажей книги чрезвычайно важную роль в «Книге про бойца» играет образ автора. Кроме «эпических» глав, героем которых является Теркин, «Книга про бойца» содержит «лирические» главы «От автора». В первой из таких глав автор представляет читателю своего героя, во второй - делится с читателем «профессиональными » размышлениями о специфике содержания и сюжета самой книги; в третьей - дает еще одну характеристику герою, на этот раз прямо указывая на национальный масштаб обобщения в его образе («Он идет, святой и грешный, / Русский чудо-человек»). Наконец, в последней, завершающей книгу главе «От автора» дистанция между автором и героем почти исчезает: «мы с тобой» - обращается к Теркину автор.

Кроме четырех глав «От автора» лирическими по характеру являются еще несколько глав и фрагментов (« О себе », «О любви»), в которых автор указывает на собственные общие с Теркиным черты. В целом фигура автора в поэме оказывается чрезвычайно близкой Теркину по жизненным оценкам и фронтовому опыту.

Однако дистанция между автором и героем не является одинаковой на всем протяжении книги. Поначалу герой раскрывается по большей части в действии, о его внутреннем состоянии говорится мало, и эту « недостачу» психологизма автор восполняет « от себя» - в лирических по характеру фрагментах, где обобщаются чувства всего воюющего народа. Дело не столько в разнице мироощущений автора и героя (они очень близки), сколько в композиционном распределении функций: герой действует, автор размышляет и эмоционально «подсвечивает» сюжет.

Это заметно, например, в главе «Переправа», где общий тон авторского отношения к происходящему определяется сдержанной скорбью:

И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно...

Появление Теркина вносит перелом не только в саму драматическую ситуацию, но и в ее эмоциональную оркестровку: глава завершается шутливой просьбой находчивого героя о «второй стопке». После этого звучит авторское обобщение о «святом и правом» бое, вновь напоминающее о драматизме происходящего.

Ощутимая поначалу граница между эпической и лирической сферами по мере движения сюжета постепенно стирается, между автором и героем возникают диалогические контакты, дистанция между ними сокращается. В главе «Теркин ранен» автор обращается к герою так, что почти сливается с ним:

Теркин, стой. Дыши ровнее.
Теркин, ближе подпусти.
Теркин, целься. Бей вернее,
Теркин. Сердце, не части.

Тем самым создается основа для взаимозаменяемости образов автора и героя. Предельно сближаются их высказывания, демонстрируя и общность судьбы (герой и автор - земляки), и близость самих речевых манер. В главе «О себе» автор не оставляет читателю сомнений относительно этой близости:

И скажу тебе, не скрою, -
В этой книге, там ли, сям,
То, что молвить бы герою.
Говорю я лично сам.
Я за все кругом в ответе,
И заметь, коль не заметил,
Что и Теркин, мой герой,
За меня гласит порой.

Однако полного слияния автора и героя так и не происходит. Твардовскому важна общая перспектива восприятия событий, важна сама возможность итоговых оценок. Во второй половине произведения сюжет все чаще осложняется лирико-философскими фрагментами, в которых суть происходящего рассматривается в категориях судьбы всего народа. Автору важно не только подвести итоги народного бедствия, но и заглянуть в будущее страны. Вот почему появляется глава «Про солдата-сироту», самая трагическая в книге, В этой главе Теркина нет, а рассказ ведется о человеке, который в ходе войны потерял всю семью. Образ воюющего народа, представленный в начале книги именно Теркиным, к концу поэмы заметно расширился. Теперь в него органично включены и главный герой, и множество эпизодических персонажей, и лирическое «я», и адресат книги - ее читатель («друг и брат», по словам автора). Важно и то, что книга завершается вовсе не оптимистическими здравицами: в финале выражено чувство вины, и сама книга посвящается памяти павших:

Повесть памятной годины,
Эту книгу про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца

Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной,
Всем сердцам, чей дорог суд. дины
И закончил без конца
С мыслью, может, дерзновенной

Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной,
Всем сердцам, чей дорог суд.

Своеобразие жанра и композиции. В школьной практике за «Василием Теркиным» закрепилось терминологически нестрогое жанровое обозначение - «поэма». Между тем ограничивать жанровую характеристику произведения указанием на его принадлежность к жанру поэмы не следует. В годы войны появилось несколько значительных поэм, как правило лирических или лиро-эпических (среди них, например, «Сын» П.Г.Антокольского и «Россия» А.А.Прокофьева). В отличие от большинства из них, либо посвященных конкретным эпизодам войны, либо сугубо лирических по характеру, книга Твардовского говорит о войне в целом, дает жизнь солдата во всех ее проявлениях. Поэтому по аналогии с пушкинским «Евгением Онегиным» о «Василии Теркине» часто говорят как об энциклопедии фронтовой жизни.

Действительно, по широте охвата событий войны, по конкретности изображения армейского быта книга Твардовского - уникальное явление в поэзии военных лет. Вспомним, например, что помимо ярких динамичных эпизодов она содержит множество лаконичных, но выразительных фрагментов, посвященных подробностям фронтового быта - шинели, шапке-ушанке, сапогам и многим другим деталям одежды, воинского снаряжения, даже питания в походных условиях. Обстоятельствам армейского быта посвящено в «Книге про бойца» несколько самостоятельных глав («На привале», «Гармонь», «Отдых Теркина», «В бане»). Народный характер героя сказывается не только в эпизодах сражений, но в еще большей мере - в самом отношении к войне прежде всего как к тяжелой работе.

Весомость прозаических, описательных элементов в произведении - не единственное его отличие от обычных поэм. Характеризуя произведение в «Автобиографии», поэт называет его «моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю». Если вспомнить еще об использовании в книге народных песен, пословиц, о перекличках некоторых глав с былинным эпосом, об «эпистолярной» главе «Теркин пишет», - становится понятным, почему автор обозначил жанр своего произведения наиболее общим словом «книга». Вот как он объяснял свое решение: «Жанровое обозначение «Книги про бойца»... не было результатом стремления просто избежать обозначения «поэма», «повесть» и т.п. Это совпало с решением писать не поэму, не повесть или роман в стихах, то есть не то, что имеет свои узаконенные... сюжетные, композиционные и иные признаки».

Твардовский характеризует здесь жанр книги как предельно свободный. Дух творческой свободы сказывается и на содержании, и на форме произведения. Но само слово «книга» понимается автором в особом народном смысле - как нечто единственное и универсальное. «Василий Теркин» - своеобразная «солдатская библия». Как говорил автор, это «именно «книга», живая, подвижная, свободная по форме книга...»

Своеобразие жанра повлекло за собой и нестандартные способы композиционного оформления произведения. Книга построена так, что каждая ее глава может быть прочитана как самостоятельное произведение. Главы книги обладают композиционной законченностью и самостоятельностью. Однако это не означает, что книга не сложилась как целое. Композиционное единство всему произведению придают моментальная узнаваемость главного героя в каждой главе, а также система пронизывающих ее мотивов. Например, глава «В бане» варьирует мотив, заданный в самой первой строфе книги («.. .Лучше нет воды холодной, / Лишь вода была б - вода»). Глава «Дед и баба» возвращает читателя к образам и ситуациям главы «Два солдата», а танкисты, подобравшие раненого Теркина, еще раз встретятся с героем в главе «Гармонь».

Относительная композиционная автономность глав была связана с условиями публикации произведения во фронтовой периодике, а также с тем, что «Василий Теркин» был адресован прежде всего участникам войны. Автор позднее объяснял, что «должен был иметь в виду читателя, который, хотя бы и незнаком был с предыдущими главами, нашел бы в данной, напечатанной сегодня в газете главе нечто целое, округленное».

«Василий Теркин» - новаторское по форме произведение. В нем органично взаимодействуют разные речевые потоки: литературная речь и просторечие, народно-поэтическая и ораторская лексика. Мельчайшей композиционной единицей книги является строфа. Она необыкновенно подвижна, подчиняется живому движению интонации. Наиболее распространены в книге четверостишия, однако в целом размер строфы нестабилен. Твардовский гибко варьирует размеры строф от 1 до 16-17 стихов, часто использует переносы, подчиняя движение стиха разговорным интонациям. Это позволило автору насытить текст многочисленными живыми диалогами. Изредка встречаются примеры окказионального словоупотребления. Например, в главе «Поединок» существительное использовано в функции сравнительного прилагательного:

Пусть ты черт. Да наши черти
Всех чертей
В сто раз чертей.

Основной стихотворный размер книги - четырехстопный хорей, но в некоторых фрагментах рядом с четырехстопными строчками - укороченные до трех или даже двух стоп стихи. В целом форме произведения (от мельчайших речевых единиц до объемных конструкций) присущи качества высочайшей естественности и смысловой прозрачности.

Другие сочинения по этому произведению

"Василий Теркин" и время "Теркин - кто же он такой?" (По поэме А. Т. Твардовского "Василий Теркин") Василии Теркин поэма про бойца «Василий Теркин — поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль… и какой необыкновенный народный солдатский язык» (И.А.Бунин) "Василий Тёркин" - поэма про бойца Теркин - кто же он такой Автор и его герой в поэме «Василий Теркин». Движение сюжета поэмы Василий Теркин - народный герой Василий Теркин — главный герой одноименной поэмы А. Т. Твардовского Война глазами солдата "Кому память, кому слава, кому темная вода" (поэма А.Т. Твардовского "Василий Теркин") Герой и народ в поэме А. Твардовского «Василий Теркин» Главный герой в "Василии Теркине" Идейно-художественное своеобразие поэмы Твардовского «Василий Теркин» Изображение Великой Отечественной войны в поэме Твардовского «Василий Теркин» Книга про бойца ("Василий Тёркин") Образ автора в поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин» Образ Василия Теркина (по поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин») Образ народа в поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин» Образ русского солдата в поэме А.Т. Твардовского "Василий Теркин" Образ русского солдата в поэме Твардовского «Василий Теркин». Основные черты поэтики произведения Александра Твардовского «Василий Теркин» Особенности композиции поэмы Твардовского «Василий Теркин» Памятник русскому солдату (по поэме А. Твардовского «Василий Теркин») Памятник русскому солдату(по поэме А.Т.Твардовского "Василий Теркин") Почему главным героем своего произведения Твардовский сделал простого солдата? Поэма "Василий Теркин" Речевая характеристика героя (По одному из произведений русской литературы XX века. - А. Т. Твардовский "Василий Теркин") Русский солдат в поэме Твардовского “Василий Теркин” Тема войны в современной литературе (по поэме А. Твардовского «Василий Теркин») Тема человеческой судьбы в одном из произведений русской литературы (А.Т. Твардовский "Василий Тёркин") Тема человеческой судьбы в поэме А. Твардовского «Василий Теркин» Характеристика образа Теркина Василия Ивановича Патриотизм, выносливость, мужество, жизнерадостность главного героя Анализ поэмы "Василий Теркин" А.Т.Твардовского Сюжетно-композиционные особенности поэмы Образ русского труженика-солдата в поэме А.Т. Твардовского «Василий Теркин» Движение сюжета поэмы «Василий Теркин» Бой идет святой и правый

«Василий Тёркин» – это лучшее из всего,

Написанного о войне на войне.

И чтобы написать так, как написано это,

Никому из нас не дано.

К. Симонов

Великая Отечественная война. Страшная, тяжёлая, губительная для всех. Она несёт за собой только смерть и ничего кроме смерти. Сколько искалеченных, изломанных жизней! Сколько несостоявшихся счастий, сколько не рожденных детей, сколько слез материнских, отцовских, вдовьих, сиротских было пролито! Тысячи, десятки и сотни тысяч жизней обрываются, рушатся мечты, надежды, планы. Остаётся только жестокость, насилие и смерть. Война потребовала миллионы человеческих жертв, принесла муки и страдания каждой семье и каждому человеку. Но любовь к Отечеству в эту тяжкую годину обрела другое лицо, она превратилась в ненависть к врагу, к захватчику и удвоилась, объединив всех, кто только мог встать на защиту страны.

В преддверии 70-летия победы нашего народа в Великой Отечественной войне выбор темы данной работы актуален. Мы не должны забывать все ужасы войны, а самое главное - тот великий подвиг, который совершили наши деды, прадеды ради спасения страны, ради нашего светлого будущего. Среди множества произведений, написанных о войне, особое место занимает поэма А. Т. Твардовского «Василий Теркин».

Отражение войны писателем в поэме уникально, увлекательно, необычно. Эта поэма не только о Великой Отечественной войне, но и о Родине, о любви к Родине, о солдатах, обо всех тех, кто знал и знает о войне не понаслышке. Поэма « Василий Теркин » полна оптимизма и пронизана верой в победу над фашизмом.

Цель данной работы: рассмотреть картины фронтовой жизни в поэме «Василий Теркин» А. Т. Твардовского.

Для раскрытия темы были поставлены следующие задачи:

1) Изучить и кратко осветить творческий путь А.Т.Твардовского;

2) Рассмотреть идейно-художественное своеобразие поэмы «Василий Теркин»;

3) Определить роль картин фронтовой жизни солдат в повествовании.

КАРТИНЫ ФРОНТОВОЙ ЖИЗНИ В ПОЭМЕ А. Т. ТВАРДОВСКОГО «ВАСИЛИЙ ТЕРКИН»

Главное место в литературе периода Великой Отечественной войны занимает образ советского воина. Сотни книг посвящены человеку, выстоявшему в битвах под Москвой и на Волге, победившему на Курской дуге и на Днепре. В героических делах и фронтовых буднях войны проявился мужественный и благородный характер человека – русского солдата.

Александра Трифоновича Твардовского всегда интересовала судьба его страны в переломные моменты истории. И, конечно, в годы Великой Отечественной войны, когда решалась судьба народа, писатель не мог стоять в стороне.

«Глубина всенародно-исторического подвига в Отечественной войне, - отмечал поэт, - с первого дня отличала ее от каких бы то ни было иных войн и… военных кампаний», и поэтому он считал, что его место в строю, на передовой, «где делают самое главное».

А.Т. Твардовский в годы Великой Отечественной войны становится выразителем духа солдат, простого народа. С первых дней Великой Отечественной войны поэт находился в рядах Советской армии. Всю войну он провел на фронте, написав большое количество лирических, эпических, агитационных и сатирических стихов для красноармейских газет.

В 1941 году, с началом Великой Отечественной войны, поэт приступил к работе над поэмой « Василий Теркин». Она стала солдатской поэмой. С того трагического и героического времени уже прошло много лет, но « Василия Теркина » читают все с тем же интересом, потому что в этом произведении нашел отражение великий подвиг нашего народа, победившего германский фашизм. Такая поэма могла родиться в сердце поэта только на войне, участником которой был автор.

Знание фронтовых будней (поэт был военным корреспондентом) вылилось в собирательный образ русского солдата - Василия Теркина, веселого балагура, не унывающего ни при каких обстоятельствах. Автор писал о поэме: «Каково бы ни было ее собственно литературное значение, для меня она была истинным счастьем. Она мне дала ощущение законности места художника в великой борьбе народа, ощущение очевидной полезности моего труда… «Теркин» был для меня во взаимоотношениях писателя со своим читателем моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением. Анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю».

В поэме показаны основные этапы Великой Отечественной войны, описана боевая жизнь советских воинов. В этой книге переданы чувства, дано глубокое философское осмысление главных человеческих понятий – жизни и смерти, войны и мира, родины, чести, справедливости, дружбы и любви.

Поэма «Василий Теркин» помогает людям пережить страшное время, поверить в свои силы, ведь она создавалась на войне глава за главой.

Поэма состоит из 25 внутренне законченных глав: « На отдыхе», « Перед боем », « Теркин ранен », « Два солдата » и т. д. « Некая летопись - не летопись, хроника - не хроника », - говорил о своей поэме Твардовский. Сам автор обозначил жанровое своеобразие поэмы - «книга про бойца», подчеркивая достоверность изображаемого.

Обширная картина войны возникает в представлении читателя, создаваясь из мелких сцен, эпизодов, деталей. Солдатские будни и солдатский досуг – всему этому есть место в поэме.

Конечно поэма «Василий Теркин» писалась о войне, но главным для Александра Твардовского было показать читателю то, как надо жить в годину тяжелых испытаний. Поэтому главный персонаж его поэмы, Вася Теркин, танцует, играет на музыкальном инструменте, готовит обед, шутит. Герой живет на войне, и для писателя именно это является очень важным, так как, для того чтобы выжить, любому человеку необходимо очень сильно любить жизнь.

Поэт нарисовал впечатляющие картины военных лет. На войне «жить без пищи можно сутки, можно больше», и все эти тяготы нужно выносить терпеливо и достойно. И каждый день нужно быть готовым к смерти.

Правды, прямо в душу бьющей,

Да была б она погуще,

Как бы ни была горька.

Главный герой этой книги - народ-воин.

Еще одна идея - народного единства - важнейшая в поэме:

И доверчиво по знаку,

За товарищем спеша,

С места бросились в атаку

Сорок душ - одна душа...

Важный момент поэмы, на мой взгляд, состоит в том, что поэт отобразил противостояние фашизму всех народов, населяющих Россию, тогда еще входивших в состав Советского Союза. Единство всех наций и народностей помогло одолеть сильного врага. Все понимали, что от победы зависит их дальнейшее существование на земле. Гитлер ведь хотел уничтожить целые народы. Герой Твардовского сказал об этом простыми, всем запомнившимися словами:

Бой идет святой и правый.

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле...

Выражением единства народного духа как раз и явилась поэма Твардовского. Поэт специально выбрал для поэмы самый что ни есть простой народный язык. Он это сделал для того, чтобы его слова и мысли дошли до каждого соотечественника. Когда, например, Василий Теркин говорил своим товарищам-бойцам о том, что

Россию, мать-старуху,

Нам терять нельзя никак.

Наши деды, наши дети,

Наши внуки не велят.

Эти слова мог повторить вместе с ним и уральский сталевар, и крестьянин из Сибири, и белорусский партизан, и ученый из Москвы.

В первых главах возникает картина первых месяцев войны: отступление, плен, ранения и гибель солдат, остающиеся в оккупации деревни. Начало совпадает с самым трудным и трагическим временем – периодом отступления.

О горьких днях отступления Теркин – главный герой – рассказывает в главе «Перед боем»:

Шел наш брат, худой, голодный,

Потерявший связь и часть,

Шел поротно и повзводно,

И компанией свободной,

И один, как перст, подчас.

…Шли худые, шли босые

В неизвестные края.

Что там, где она, Россия?

По какой рубеж своя?

В этой большой общенародной печали отступления проявилась твердость русского характера, непреклонная уверенность в том, что:

Срок придет, назад вернемся,

Что отдали – все вернем.

Еще одна яркая картина создана поэтом в главе «Перед боем». На пути следования бойцов оказывается родная деревня командира, и сжимается его сердце от тоски. Пробираться в родной дом ему приходится «вдоль стены», потому что вокруг война, немцы.

Забежал, поспал урывком,

Догоняй опять войну...

Так Твардовский описывает эту короткую побывку. Некогда насладиться бойцу радостью короткой встречи, а для жены его этот праздник «горький, грустный», потому что жалкие часы, даже минуты отведены ей для свидания с самым близким человеком и, быть может, эта их встреча последняя. Горько уходить командиру из родного дома, потому что «может, нынче в эту хату немцы с ружьями войдут».

В своей поэме автор рисует вовсе не благоприятные обстоятельства. Единственный выход на войне - принять их, не впадая в отчаяние. Несколькими выразительными строчками дается описание этих обстоятельств. Ты ощущаешь тяжесть мокрой шинели, холод, идущий от небесной крыши, царапанье хвои по лицу, жесткие бугры на ночевке. Но в этом умении приспособиться к неимоверно тяжелым условиям проявляется особая физическая и духовная сила русского человека, простого солдата.

А.Т. Твардовский рисует многие трагические эпизоды войны, например, в главе «Переправа», где ему замечательно удается передать растущую тревогу, напряженность событий – неудачной попытки переправы. Трагизм происходящего подчеркивает пейзаж – дважды упоминается черный цвет (цвет траура): чернеет лес, черная вода; используется сравнение: «Берег правый, как стена…», эпитет «след кровавый» и, наконец, повторы усиливают трагизм происходящего: «Люди теплые, живые шли на дно, на дно, на дно…» Это горестный рассказ о том, как «переправа сорвалась». Стоит отметить, что в этой главе четыре раза повторяются слова «Переправа, переправа», причем их сопровождают разные знаки препинания и разные слова. Этот повтор усиливает ощущение трагичности ситуации, делит главу на смысловые фрагменты, приводя к кульминации.

Переправа, переправа!

Берег левый, берег правый.

Снег шершавый, кромка льда…

Кому память, кому слава,

Кому темная вода, –

Ни приметы, ни следа.

Драматичность действия усиливается, когда автор показывает гибель людей:

И увиделось впервые,

Не забудется оно:

Люди теплые, живые

Шли на дно, на дно, на дно…

«Под огнем неразбериха», артиллерийский обстрел, рвущиеся снаряды – обстановка, в которой происходят события, передана поэтом так, что предстает перед глазами эта страшная картина войны, нарисованная правдиво и честно.

Опасность подстерегает их в любую минуту, ведь каждый из них может погибнуть.

Мимо их висков вихрастых,

Возле их мальчишьих глаз

Смерть в бою свистела часто

И минет ли в этот раз?

Все эти ребята, не исключая самого Теркина, - простые люди, и показаны они в самых будничных обстоятельствах. Автор специально избегает описывать героические моменты, потому что по своему опыту знает: война - это тяжелая работа. У него “дремлет, скорчившись, пехота, сунув руки в рукава” или “посыпает дождик редкий, кашель злой терзает грудь. Ни клочка родной газетки - козью ножку завернуть”. Разговоры бойцы заводят совсем не на “высокие” темы - например, о преимуществе сапога перед валенком.

Главная мысль главы «Переправа» заключается в том, что путь до победы очень далёк и лежит через кровавую переправу, через жестокие испытания, в которых погибнут многие.

Тем путем идут суровым.

Что и двести лет назад

Проходил с ружьем кремневым

Русский труженик-солдат...

Переправа, переправа...

Пушки бьют в кромешной мгле.

Бой идет святой и правый.

Смертный бой не ради славы -

Ради жизни на земле…

Приведённые строфы говорят о том, что память и военная слава всегда имеют свою оборотную сторону- забвение, когда без примет и следов канут в чёрную воду тысячи живых людей. Думая о победивших героях, увешанных наградами, нельзя забывать и о тех безвестных солдатах, что канули бесследно в жестоком бою. Бой этот и ведётся не ради славы, не ради восхищения потомков смелостью воинов; цена сражения гораздо выше- это вообще жизнь на земле, самая святая цель, какая только может быть. Да и сами солдаты - это вовсе не былинные богатыри, а простые люди, «труженики», которые испокон века защищали родину, когда в этом была необходимость. Само определение «труженик-солдат» говорит о том, что к войне наши воины относятся как к тяжёлой, но необходимой работе, не стараясь никак поэтизировать и возвысить её. Напротив, война прозаична, полна тяжёлого быта и кровавых моментов, которые тоже уже стали привычными.

Судьба рядового солдата, одного из тех, кто вынес на своих плечах всю тяжесть войны, становится олицетворением национальной силы духа, воли к жизни. Теркин дважды переплывает ледяную реку, чтобы восстановить связь с наступающими подразделениями.

Переправа - тяжелое испытание силы, выносливости, мужества. Символами этого испытания являются и рев воды, и жухлый лед, и чужая ночь, и неподступный лес, «берег правый, как стена». Все эти образы природного мира оказываются враждебными по отношению к человеку. А.Т. Твардовский в поэме не приукрашивает действительность, не скрывает жертв и неудач, а изображает военные действия и потери во всей ужасающей и трагической правде:

Люди теплые, живые

Шли на дно, на дно, на дно...

Повтор усиливает глубину переживаемой автором трагедии, показывает масштабы «кровавого следа». Горечь потерь усиливает картина, где изображаются мертвые лица, на которых не тает снег. Далее автор упоминает о том, что погибшим еще выписывается паек, а написанные ими старые письма идут по почте домой. Эти детали также подчеркивают невосполнимость утраты:

Из Рязани, из Казани,

Из Сибири, из Москвы -

Спят бойцы.

Свое сказали.

И уже навек правы.

Война изображена Твардовским в крови, труде и лишениях. Бесконечная ночь, мороз. Но чуток солдатский сон, даже не сон, а тяжелое забвение, причудливо перемешанное с явью. В сознании тех, кто остался на этом, левом берегу, возникают картины гибели товарищей. Строки, выражающие раздумья о солдатах, погибших на переправе, да и не только об этих солдатах, звучат неизбывной грустью.

Тема ответственности за судьбу России развивается и в следующей главе «О войне». А.Т. Твардовский подчеркивает, что жертвы во время войны неизбежны, но приносятся они ради общей победы, поэтому солдат должен забыть на время о себе: главное - решать боевую задачу, выполнить свой долг перед родиной, перед детьми.

Грянул год, пришел черед,

Нынче мы в ответе

За Россию, за народ

И за все на свете.

Они не боятся смерти, потому что долг перед Родиной и народом выше личного:

Раз война – про все забудь

И пенять не вправе.

Собирался в долгий путь,

Дан приказ: «Отставить!»

Им не нужны награды, они сражаются не ради этого.

Мне не надо, братцы, ордена,

Мне слава не нужна,

А нужна, больна мне Родина,

Родная сторона!

В поэме не один раз встречается описание боев, но самое неизгладимое впечатление производят глава «Поединок». Теркин один на один, без оружия, сражается с немцем. Для того чтобы усилить различие между двумя солдатами, русским и немецким, поэт представляет немца довольно отталкивающим существом. По большому счету, здесь сошлись не два отдельных солдата, а две враждующих стороны.

Немец был силён и ловок,

Ладно скроен, крепко сшит,

Он стоял, как на подковах,

Не пугай – не побежит.

Сытый, бритый, бережёный,

Дармовым добром кормлённый,

На войне, в чужой земле

Отоспавшийся в тепле.

Это описание фашистской Германии, полностью готовой к войне, сильной и могучей державы, нещадно эксплуатировавшей захваченные территории. И тут же – Тёркин:

Ты не знал мою натуру,

А натура - первый сорт.

В клочья шкуру-

Тёркин чуру

Не попросит. Вот где чёрт!

Кто одной боится смерти,

Кто плевал на сто смертей.

Пусть ты чёрт. Да наши черти

Всех чертей

В сто раз чертей.

Теркин дерется с немцем ожесточенно и самоотверженно, причем особенно нужно обратить внимание на то, что поединок происходит один на один, их никто не видит. В такой ситуации нет смысла показывать свою удаль, проявлять показной героизм. Теркин дерется, потому что видит в этом свой священный долг:

Не затем на смерть идешь.

Чтобы кто-нибудь увидел.

Хорошо б. А нет - ну что ж...

Свой страх и боль нужно забыть, потому что от каждого из тех, кто на фронте или в тылу, зависит будущее Родины:

На войне себя забудь,

Помни честь, однако,

Рвись до дела - грудь на грудь,

Драка - значит драка.

В этом чаду, в грязи и крови рождалась та дружба, что спасала многим жизнь. Укрывали друг друга незнакомые солдаты, согревали дыханием, не надеясь увидеться когда-нибудь потом:

Свет пройди,- нигде не сыщешь,

Не случалось видеть мне

Дружбы той святей и чище,

Что бывает на войне.

В главе «Генерал» Твардовский показывает единство простого солдата и генерала. Война стала для них общей бедой, одно горе разлучило их с родным домом. Война объединяет и семьи:

Нынче жены все добры,

Беззаветны вдосталь,

Даже те, что до поры

Были ведьмы просто.

Любовь укрепляет в бойцах стремление к победе, ведь «любовь жены... на войне сильней войны и, быть может, смерти».

Трагическую картину рисует поэт в главе «Про солдата-сироту». Герой этого эпизода, проходя мимо родных мест, не узнает родной деревни Красный Мост, не находит родного дома:

Ни окошка нет, ни хаты,

Ни хозяйки, хоть женатый,

Ни сынка, а был, ребята...

Плакал обо всем этом солдат, а о нем самом плакать было уже некому.

В своем произведении Твардовский не дает описания крупных военных сражений. Его внимание сосредоточено на трудовых буднях простых солдат. В главе « Кто стрелял? » главный герой неожиданно для себя из винтовки сбивает немецкий самолет:

Трехлинейная винтовка

На брезентовом ремне

Да патроны с той головкой,

Что страшна стальной броне.

Бой неравный, бой короткий.

Самолет чужой, с крестом,

Покачнулся, точно лодка,

Зачерпнувшая бортом.

Смелость бойца – явление на войне само собой разумеющееся. Но рядом еще и шутка, которая поддерживает, приободряет товарищей, усиливает презрение к немцам. Завидующему ему сержанта Теркин успокаивает:

Не горюй, у немца этот

Не последний самолет.

На войне одной минутки

Не прожить без прибаутки,

Шутки самой немудрой.

Как бы ни была тяжела война, она не могла держать людей в вечном напряжении. Время от времени необходимо было расслабляться, сбрасывать с себя груз забот, просто повеселиться и потанцевать, погреться на морозе.

Обогреться, потолкаться

К гармонисту все идут.

Обступают.- Стойте братцы,

Дайте на руки подуть.

Хоть бы что ребятам этим,

С места - в воду и в огонь,

Все, что может быть на свете,

Хоть бы что - гудит гармонь.

Герои в поэме Твардовского не только воюют. Они смеются, любят, пишут письма, рассказывают друг другу байки, поют, пляшут и, конечно, мечтают о мирной жизни.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поэма А. Т. Твардовского «Василий Теркин» - произведение выдающееся. Она стала одним из самых значительных произведений о Великой Отечественной войне. На первый взгляд может показаться, что «Василий Теркин» - просто ряд эпизодов из жизни одного бойца. Но, внимательно прочитав и осмыслив всю поэму, читатель получает достаточно полное представление о ходе войны - от отступления в 1941 году до Великой Победы.

Твардовский показал нам войну со всех ее сторон. Сразу чувствуется, если человек пишет о том, что пережил сам, о том, что увидел и прочувствовал. В таких произведениях слышится правда. К числу подобных книг принадлежит и «Василий Теркин». Эта поэма - не только лишь о войне. Она о родной земле, где местечко Борки на болоте так же ценно, как сама столица. Она о миллионах Теркиных, совершивших подвиги или просто выполнивших свой священный долг. Она о том, как умеет сплачиваться русский народ в годы испытаний. Поэтому и можно с полным правом назвать «Василия Теркина» энциклопедией войны.

Известно, что для произведений искусства время является самым главным критиком, и многие книги не выдерживают этого жестокого испытания. Наше время тоже не последняя веха на пути произведения Твардовского. Возможно, следующие поколения россиян будут читать ее под каким-нибудь иным углом зрения. Но я уверена, что поэма будет все равно читаться, потому что разговор в ней идет о непреходящих ценностях нашей жизни- родине, добре, правде.

Поэма вобрала в себя и горе, и радость народную, в ней есть строки суровые, скорбные, но еще больше исполненных народного юмора, полных огромной любви к жизни. Казалось невероятным, что о самой жестокой и трудной войне в истории народов можно было написать так жизнеутверждающе, с такой светлой жизненной философией, как это сделал Твардовский в «Василии Теркине».

Повесть памятной годины,

Эту книгу про бойца

Я и начал с середины

И закончил без конца.

С мыслью, может, дерзновенной

Посвятить любимый труд

Павших памяти священной,

Всем друзьям поры военной,

Всем сердцам, чей дорог суд.

Я считаю, что Твардовский совершенно прав - настоящая поэзия не имеет ни конца, ни начала. А если она рождена раздумьями о судьбе и ратном подвиге целого народа, то и подавно может рассчитывать на вечность.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. А.В. Македонов. Творческий путь Твардовского. - М. : Худож. лит., 1981. - 367 с.

2. А.Т. Твардовский. Василий Теркин: Книга про бойца/Переизд.- М.:Дет. Лит.,1980.- 207 с.

3. В.А.Зайцев. Александр Трифонович Твардовский.- М.: ДРОФА, 2003.- 400с.

4. Методическое руководство к учебнику хрестоматии «Родная литература» для 7 класса.- 5-е изд., перераб.- М.: Просвещение,1986.- 255с.

5. П. С.Выходцев. А.Т. Твардовский. - М. : Учпедгиз, 1960. - 251 с.

6. Русская литература ХХ века. Учебное пособие для студентов. В 2 т. Т. 2 / Под ред. Л. П. Кременцова.- М.: Издательский центр «Академия», 2002.-

464 с.

7. Русская литература. Советская литература: Справ. материалы: Кн. для учащихся ст. классов/ Л.А. Смирнова, С.А. Джанумов, Л.М. Крупчанов и др.; Сост. Л.А. Смирнова.- М.: Просвещение, 1989.-448с.

8. Русская литература XX века. Очерки. Портреты. Эссе. Кн. для учащихся 11 кл. сред. шк. В 2 ч. Ч. 2/ В.А. Чалмаев, В.Г. Боборыкин, А.И. Павловский и др.; Сост. Е.П. Пронина; Под ред. Ф.Ф. Кузнецова.- М.: Просвещение,1991.- 351с.

9. С. И. Хозиева. Русские писатели и поэты.- М.: «Рипол Классик», 2002.-

576 с.

10. Воспоминания о Твардовском. - М.: Советский писатель, 1982. - с. 339-346.

В последней главе «Василия Теркина» автор «Книги про бойца» прощается со своим героем и размышляет о том, как примут его создание будущие читатели. Здесь, в финале поэмы, названо то, что Твардовский считает главным достоинством своей книги, а попутно дана беглая общая характеристика ее композиции:

Пусть читатель вероятный

Скажет с книжкою в руке:

– Вот стихи, а все понятно,

Все на русском языке…

………………………..

Повесть памятной годины,

Эту книгу про бойца,

Я и начал с середины

И закончил без конца…

Понятность, доступность поэмы и необыкновенная внешняя ясность, кажущаяся незатейливость ее формы, действительно относятся к достоинствам главной книги Твардовского. Эти достоинства отмечались не только рядовыми читателями полюбившейся им книги, но и коллегами Твардовского по писательскому труду. Выразителен отзыв одного из самых взыскательных мастеров отечественной литературы XX в. – обычно скупого на похвалы И. А. Бунина: «Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык – ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно‑пошлого слова».

Правда, Бунин говорит здесь не только об органичности поэтического дара Твардовского, о соприродности его слова народному языку, – но и о свободе от эстетической нормативности, т. е. о новаторстве Твардовского в области формы («ни единого… готового… литературно‑пошлого слова»).

Главный герой книги. Первые две главы «Василия Теркина» были опубликованы в одной из фронтовых газет 4 сентября 1942 г. В течение 1942–1945 гг. последующие главы книги появлялись во фронтовой периодике, журналах; выходила поэма и отдельными изданиями. Однако российскому читателю образ Теркина мог быть знаком и до начала Великой Отечественной войны. Еще в 1939–1940 гг. на страницах газеты Ленинградского военного округа появлялся персонаж по имени «Вася Теркин» – герой серии занятных картинок, сопровождавшихся стихотворными подписями. Создан был этот персонаж в результате коллективной работы нескольких литераторов, среди которых был и Твардовский, написавший стихотворное вступление к этому «Теркину». Главное в Теркине периода войны с Финляндией – сугубая литературная условность и намеренная одноплановость, свойственная героям комиксов или персонажам серии карикатур. Это неизменно удачливый и всегда веселый боец, легко разделывающийся с врагами. «Человек он сам собой / Необыкновенный…» – вот его наиболее общая характеристика.

Настоящий, нефельетонный Теркин, герой «Книги про бойца», принадлежит иному типу образов. Уже первая сюжетная глава поэмы аттестует героя как человека «свойского», легко находящего общий язык с новым коллективом. Нормальность Теркина прямо выражена в развернутой авторской характеристике, начинающейся «установочным» четверостишием:

Теркин – кто же он такой?

Скажем откровенно:

Просто парень сам собой

Он обыкновенный.

Авторская установка на обыкновенность главного героя не только не мешает, но, напротив, помогает созданию максимально обобщенного образа. Твардовский наделяет своего героя подчеркнуто «общерусской» внешностью, избегает слишком выпуклых внешних примет («особые» портретные приметы сделали бы его образ излишне индивидуализированным).

Образ Теркина близок фольклорному типу персонажей, своей неуязвимостью и «всеприсутствием» в самых разнообразных ситуациях он напоминает находчивого героя бытовой солдатской сказки.

Заметим, что, показывая своего героя в бою и на отдыхе, в госпитале и в доме старого солдата, Твардовский отбирает наиболее типовые эпизоды военных будней, знакомые каждому солдату. В изображении боев автор крайне редко использует конкретные географические названия и сколько‑нибудь точные хронологические обозначения. Поле, лес, река, болото, деревенька, дорога (и, соответственно, зима, весна, лето, осень) – вот предел пространственной и временной конкретности в книге (отдельные исключения вроде топонима «Борки» всякий раз специально мотивированы). Та же тенденция к обобщению – в рассказе о конкретной фронтовой работе Теркина. В разных ситуациях он оказывается то связистом, то стрелком, то разведчиком. Помимо военно‑профессиональной многоликости важна постоянно подчеркиваемая автором принадлежность Теркина к самому массовому и «демократичному» роду войск – пехоте. Теркин – из числа чернорабочих войны, на которых и держится страна.

Именно масштаб страны, масштаб всего воюющего народа определяет специфику сюжета и особенности образности в книге. Теркин начинает воевать во время финской кампании на Карельском перешейке, вновь вступает в строй с июня 1941 г., вместе со всей армией отступает, несколько раз оказывается в окружении, потом переходит в наступление и завершает свой путь в глубине Германии. Автор намеренно избегает пространственной локализации сюжетных эпизодов. Из самых громких битв периода войны (до середины 1950‑х гг. принято было выделять «десять сталинских ударов») лишь форсированию Днепра в книге посвящена отдельная глава. Сюжет книги складывался по мере хода всенародной войны, и его стержнем стала судьба всего народа.

Высокой степени обобщенности в образе главного героя «подыгрывает» и система рифм, используемых по отношению к его имени и фамилии. Твардовский изобретательно использует рифмы, которые характеризуют и обстоятельства армейского быта, и эмоциональное состояние героя (Теркин – горькой, махорки, поговорки, на взгорке, в гимнастерке, коркой, в каптерке и т. д.). Однако наиболее ответственной в книге является рифма «Василий – Россия», несколько раз повторенная в тексте. Тем самым подчеркнуто, что герой представительствует за весь народ и является своеобразным воплощением богатырства русского народа. Теркин – «герой‑народ».

Правда, автор либо избегает открытой героизации и слишком торжественного пафоса, либо нейтрализует их композиционными средствами. В этом отношении характерна глава «Поединок», построенная на перекличках с былинным эпосом. В этой главе Теркин вступает в единоборство с сильным, физически превосходящим его противником:

Теркин знал, что в этой схватке

Он слабей: не те харчи.

Уже это вводное замечание настраивает читателя на то, что следующую картину надо воспринимать без всякого пафоса. С одной стороны, эпизод единоборства выделен и укрупнен автором:

Как на древнем поле боя,

Грудь на грудь, что щит на щит, –

Вместо тысяч бьются двое,

Словно схватка все решит.

Предельной обобщенности эпизода служит красноречивая метонимия: «Бьется Теркин, держит фронт». Вполне соответствует этой заявленной широте масштаба финальное авторское обобщение – торжественно звучащие строчки, которые станут рефреном книги:

Страшный бой идет, кровавый,

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле.

Однако былинная торжественность сцены уравновешивается щедро рассыпанными «технологическими» подробностями теркинской смекалки и самой идиоматической лексикой, использованной в главе («хрястнул немца промеж глаз», «в санки сунул», «с испугу… дал леща» и т. п.). Тем самым эпизод поединка, не утрачивая символического смыслового потенциала, «заземляется», бой приобретает характер отчаянной драки. Самое же главное в том, что, как только тональность рассказа достигает высот открытой героики, Твардовский немедленно пускает в ход своеобразный прием поправки масштаба, «скромного» уточнения. Вот как он использован в анализируемом эпизоде:

Бьется насмерть парень бравый,

Так что дым стоит горой,

Словно вся страна‑держава

Видит Теркина:

Что страна! Хотя бы рота

Видеть издали могла,

Какова его работа

И какие тут дела.

Сходный прием лукавой поправки масштаба использован в эпизоде рассказа Теркина о «сабантуе» и в главе «О награде».

Такое совмещение масштабов стало возможным благодаря тому, что Теркин в книге – не только общенациональный тип «русского чудо‑человека», но и личность. Уникальность героя Твардовского – в сочетании в нем «всеобщего» и индивидуально‑неповторимого. Фольклорные герои, проявляя себя в поступках, одинаковы в начале и в конце рассказанной о них истории. Не таков Теркин: эволюция его образа проявляется в смене основной эмоциональной тональности рассказа по мере движения сюжета: чем ближе к концу, тем все сдержанней проявления его веселости, все больше печальных раздумий.

В первых главах (напомним, они появились во время тяжелейших боев осенью 1942 г.) герой демонстрировал неиссякаемый оптимизм – ту бодрость духа, которая была всего нужнее в этой сложной фронтовой ситуации. Напротив, в главах, материалом которым послужили события переломных сражений и уверенного наступления нашей армии, Теркин – этот балагур и заводила – все чаще задумывается о цене этих побед, вспоминает об утратах, скорбит о погибших товарищах. В финале главы «На Днепре» Теркин остается в стороне от радующихся товарищей, «не встревает» в шутки, молча курит:

И молчал он не в обиде,

Не кому‑нибудь в упрек, –

Просто больше знал и видел,

Потерял и уберег…

Последние строчки главы показывают Теркина с неожиданной стороны:

– Что ж ты, брат, Василий Теркин,

Плачешь вроде?..

– Виноват…

Теркин в кругу персонажей книги. Обобщение и индивидуализация – два взаимодополняющих принципа изображения героя. Точно выверенный баланс в использовании этих принципов позволил Твардовскому создать образ, вобравший в себя и «персональные», индивидуально‑неповторимые черты, и то, что было свойственно многим людям. Будучи яркой личностью, Теркин тем не менее неотделим от солдатской массы и от всего воюющего народа. Особенно интересно сведены вместе обобщение и индивидуализация в главе «Теркин – Теркин».

Оказывается, Теркиных в книге двое. Это, соответственно, Василий Иванович (главный герой) и его однофамилец Иван. С одной стороны, двойничество Теркиных подчеркивает обобщающий характер образа главного героя (сходный по функции прием использован в главе «Два солдата», где использован рефрен «Вот что значит мы, солдаты», уравнивающий Теркина с дедом‑ветераном). С другой стороны, это двойничество неабсолютно: второй Теркин оказывается рыжим, он, в отличие от Василия, не курит, и его фронтовая профессия – бронебойщик. Разрешается ситуация «строгим старшиной»:

Что вы тут не разберете,

Не поймете меж собой?

По уставу каждой роте

Будет придан Теркин свой.

Синтетическая характеристика обобщенного и одновременно отличного от других Теркина – его «свойскость». Притяжательные местоимения «свой» и «наш» почти всегда сопровождают упоминания о герое. Вот почему так естественно «перетекают» узнаваемые черты главного героя к другим, второстепенным персонажам книги. «Своими» оказываются в поэме дед‑ветеран, его поначалу прижимистая супруга, экипаж танкистов, молоденькая медсестра, даже усатый генерал, обнимающийся с Теркиным как с «любимым сыном». Лексика родства вообще чрезвычайно органично использована в «Теркине», она поддерживает важнейшую в книге идею народного единства.

Образ автора. Помимо Теркина и второстепенных персонажей книги чрезвычайно важную роль в «Книге про бойца» играет образ автора. Кроме «эпических» глав, героем которых является Теркин, «Книга про бойца» содержит «лирические» главы «От автора». В первой из таких глав автор представляет читателю своего героя, во второй – делится с читателем «профессиональными» размышлениями о специфике содержания и сюжета самой книги; в третьей – дает еще одну характеристику герою, на этот раз прямо указывая на национальный масштаб обобщения в его образе («Он идет, святой и грешный, / Русский чудо‑человек»). Наконец, в последней, завершающей книгу главе «От автора» дистанция между автором и героем почти исчезает: «мы с тобой» – обращается к Теркину автор.

Кроме четырех глав «От автора» лирическими по характеру являются еще несколько глав и фрагментов («О себе», «О любви»), в которых автор указывает на собственные общие с Теркиным черты. В целом фигура автора в поэме оказывается чрезвычайно близкой Теркину по жизненным оценкам и фронтовому опыту.

Однако дистанция между автором и героем не является одинаковой на всем протяжении книги. Поначалу герой раскрывается по большей части в действии, о его внутреннем состоянии говорится мало, и эту «недостачу» психологизма автор восполняет «от себя» – в лирических по характеру фрагментах, где обобщаются чувства всего воюющего народа. Дело не столько в разнице мироощущений автора и героя (они очень близки), сколько в композиционном распределении функций: герой действует, автор размышляет и эмоционально «подсвечивает» сюжет.

Это заметно, например, в главе «Переправа», где общий тон авторского отношения к происходящему определяется сдержанной скорбью:

И увиделось впервые,

Не забудется оно:

Люди теплые, живые

Шли на дно, на дно, на дно…

Появление Теркина вносит перелом не только в саму драматическую ситуацию, но и в ее эмоциональную оркестровку: глава завершается шутливой просьбой находчивого героя о «второй стопке». После этого звучит авторское обобщение о «святом и правом» бое, вновь напоминающее о драматизме происходящего.

Ощутимая поначалу граница между эпической и лирической сферами по мере движения сюжета постепенно стирается, между автором и героем возникают диалогические контакты, дистанция между ними сокращается. В главе «Теркин ранен» автор обращается к герою так, что почти сливается с ним:

Теркин, стой. Дыши ровнее.

Теркин, ближе подпусти.

Теркин, целься. Бей вернее,

Теркин. Сердце, не части.

Тем самым создается основа для взаимозаменяемости образов автора и героя. Предельно сближаются их высказывания, демонстрируя и общность судьбы (герой и автор – земляки), и близость самих речевых манер. В главе «О себе» автор не оставляет читателю сомнений относительно этой близости:

И скажу тебе, не скрою, –

В этой книге, там ли, сям,

То, что молвить бы герою,

Говорю я лично сам.

Я за все кругом в ответе,

И заметь, коль не заметил,

Что и Теркин, мой герой,

За меня гласит порой.

Однако полного слияния автора и героя так и не происходит. Твардовскому важна общая перспектива восприятия событий, важна сама возможность итоговых оценок. Во второй половине произведения сюжет все чаще осложняется лирико‑философскими фрагментами, в которых суть происходящего рассматривается в категориях судьбы всего народа. Автору важно не только подвести итоги народного бедствия, но и заглянуть в будущее страны. Вот почему появляется глава «Про солдата‑сироту», самая трагическая в книге. В этой главе Теркина нет, а рассказ ведется о человеке, который в ходе войны потерял всю семью. Образ воюющего народа, представленный в начале книги именно Теркиным, к концу поэмы заметно расширился. Теперь в него органично включены и главный герой, и множество эпизодических персонажей, и лирическое «я», и адресат книги – ее читатель («друг и брат», по словам автора). Важно и то, что книга завершается вовсе не оптимистическими здравицами: в финале выражено чувство вины, и сама книга посвящается памяти павших:

Повесть памятной годины,

Эту книгу про бойца,

Я и начал с середины

И закончил без конца

С мыслью, может, дерзновенной

Посвятить любимый труд

Павшим памяти священной,

Всем друзьям поры военной,

Всем сердцам, чей дорог суд.

Своеобразие жанра и композиции. В школьной практике за «Василием Теркиным» закрепилось терминологически нестрогое жанровое обозначение – «поэма». Между тем ограничивать жанровую характеристику произведения указанием на его принадлежность к жанру поэмы не следует. В годы войны появилось несколько значительных поэм, как правило лирических или лиро‑эпических (среди них, например, «Сын» П. Г. Антокольского и «Россия» А. А. Прокофьева). В отличие от большинства из них, либо посвященных конкретным эпизодам войны, либо сугубо лирических по характеру, книга Твардовского говорит о войне в целом, дает жизнь солдата во всех ее проявлениях. Поэтому по аналогии с пушкинским «Евгением Онегиным» о «Василии Теркине» часто говорят как об энциклопедии фронтовой жизни.

Действительно, по широте охвата событий войны, по конкретности изображения армейского быта книга Твардовского – уникальное явление в поэзии военных лет. Вспомним, например, что помимо ярких динамичных эпизодов она содержит множество лаконичных, но выразительных фрагментов, посвященных подробностям фронтового быта – шинели, шапке‑ушанке, сапогам и многим другим деталям одежды, воинского снаряжения, даже питания в походных условиях. Обстоятельствам армейского быта посвящено в «Книге про бойца» несколько самостоятельных глав («На привале», «Гармонь», «Отдых Теркина», «В бане»). Народный характер героя сказывается не только в эпизодах сражений, но в еще большей мере – в самом отношении к войне прежде всего как к тяжелой работе.

Весомость прозаических, описательных элементов в произведении – не единственное его отличие от обычных поэм. Характеризуя произведение в «Автобиографии», поэт называет его «моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю». Если вспомнить еще об использовании в книге народных песен, пословиц, о перекличках некоторых глав с былинным эпосом, об «эпистолярной» главе «Теркин пишет», – становится понятным, почему автор обозначил жанр своего произведения наиболее общим словом «книга». Вот как он объяснял свое решение: «Жанровое обозначение «Книги про бойца»… не было результатом стремления просто избежать обозначения «поэма», «повесть» и т. п. Это совпало с решением писать не поэму, не повесть или роман в стихах, то есть не то, что имеет свои узаконенные… сюжетные, композиционные и иные признаки».

Твардовский характеризует здесь жанр книги как предельно свободный. Дух творческой свободы сказывается и на содержании, и на форме произведения. Но само слово «книга» понимается автором в особом народном смысле – как нечто единственное и универсальное. «Василий Теркин» – своеобразная «солдатская библия». Как говорил автор, это «именно «книга», живая, подвижная, свободная по форме книга…»

Своеобразие жанра повлекло за собой и нестандартные способы композиционного оформления произведения. Книга построена так, что каждая ее глава может быть прочитана как самостоятельное произведение. Главы книги обладают композиционной законченностью и самостоятельностью. Однако это не означает, что книга не сложилась как целое. Композиционное единство всему произведению придают моментальная узнаваемость главного героя в каждой главе, а также система пронизывающих ее мотивов. Например, глава «В бане» варьирует мотив, заданный в самой первой строфе книги («…Лучше нет воды холодной, / Лишь вода была б – вода»). Глава «Дед и баба» возвращает читателя к образам и ситуациям главы «Два солдата», а танкисты, подобравшие раненого Теркина, еще раз встретятся с героем в главе «Гармонь».

Относительная композиционная автономность глав была связана с условиями публикации произведения во фронтовой периодике, а также с тем, что «Василий Теркин» был адресован прежде всего участникам войны. Автор позднее объяснял, что «должен был иметь в виду читателя, который, хотя бы и незнаком был с предыдущими главами, нашел бы в данной, напечатанной сегодня в газете главе нечто целое, округленное».

«Василий Теркин» – новаторское по форме произведение. В нем органично взаимодействуют разные речевые потоки: литературная речь и просторечие, народно‑поэтическая и ораторская лексика. Мельчайшей композиционной единицей книги является строфа. Она необыкновенно подвижна, подчиняется живому движению интонации. Наиболее распространены в книге четверостишия, однако в целом размер строфы нестабилен. Твардовский гибко варьирует размеры строф от 1 до 16–17 стихов, часто использует переносы, подчиняя движение стиха разговорным интонациям. Это позволило автору насытить текст многочисленными живыми диалогами. Изредка встречаются примеры окказионального словоупотребления. Например, в главе «Поединок» существительное использовано в функции сравнительного прилагательного:

Пусть ты черт. Да наши черти

Всех чертей

В сто раз чертей.

Основной стихотворный размер книги – четырехстопный хорей, но в некоторых фрагментах рядом с четырехстопными строчками – укороченные до трех или даже двух стоп стихи. В целом форме произведения (от мельчайших речевых единиц до объемных конструкций) присуши качества высочайшей естественности и смысловой прозрачности.

19. Поэма А. Твардовского «Василий Теркин» в контексте литературы военных лет. Тема человека на войне. Образ Василия Теркина. Художественное своеобразие поэмы. Твардовского всегда интересовала судьба своей страны в переломные моменты истории. История и народ - вот главная его тема. Во время Великой Отечественной войны (1941-1945) А. Т. Твардовский пишет поэму “Василий Теркин” о Великой Отечественной войне. Решалась судьба народа. Поэма посвящена жизни народа на войне.
В “Стране Муравии” , “Василии Теркине” созданы образы масштабные, емкие, собирательные: события заключены в очень широкие сюжетные рамки, поэт обращается к гиперболе и иным средствам сказочной условности. В центре поэмы образ Теркина, объединяющий композицию произведения в единое целое. Теркин Василий Иванович - главный герой поэмы, рядовой пехотинец из смоленских крестьян. Теркин воплощает лучшие черты русского солдата и народа в целом. Поэма построена как цепь эпизодов из военной жизни главного героя, которые не всегда имеют непосредственную событийную связь между собой. Теркин с юмором рассказывает молодым бойцам о буднях войны; говорит, что воюет с самого начала войны, трижды был в окружении, был ранен. Судьба рядового солдата, одного из тех, кто вынес на своих плечах всю тяжесть войны, становится олицетворением национальной силы духа, воли к жизни. Теркин дважды переплывает ледяную реку, чтобы восстановить связь с наступающими подразделениями; Теркин в одиночку занимает немецкий блиндаж, но попадает под обстрел собственной артиллерии; по дороге на фронт Теркин оказывается в доме старых крестьян, помогает им по хозяйству; Теркин ступает в рукопашный бой с немцем и, с трудом, одолевая, берет его в плен. Неожиданно для себя Теркин из винтовки сбивает немецкий штурмовик; завидующего ему сержанту Теркин успокаивает: Теркин принимает командование взводом на себя, когда убивают командира, и первым врывается в село; однако герой вновь тяжело ранен. Лежа раненным в поле, Теркин беседует со Смертью, уговаривающей его не цепляться за жизнь; в конце концов, его обнаруживают бойцы, и он говорит им: “Уберите эту бабу, Я солдат еще живой” В образе Василия Теркина объединены лучшие нравственные качества русского народа: патриотизм, готовность к подвигу, любовь к труду. Черты характера героя и трактуются поэтом как черты образа собирательного: Теркин неотделим и неотъемлем от воинствующего народа. Патриотизм и коллективизм героя автор оттеняет и негативно: он подчеркивает отсутствие в Теркине черт индивидуализма, эгоизма, озабоченности своей персоной. Теркину свойственно уважение и бережное отношение мастера к вещи, как к плоду труда. Недаром он отнимает у деда пилу, которую тот корежит, не умея ее наточить. Возвращая готовую пилу хозяина, Василий говорит: На-ко, дед, бери, смотри. Будет резать лучше новой, Зря инструмент не кори. Теркин любит работу и не боится ее (из разговора героя со смертью) : Простота героя - обычно синоним его массовости, отсутствие в нем черт исключительности. Но эта простота имеет в поэме и другой смысл: прозрачная символика фамилии героя, теркинское “перетерпим-перетрем” оттеняет его умение преодолевать трудности просто, легко. Таково его поведение и тогда, когда он переплывает ледяную реку или спит под сосной, вполне довольствуясь неудобным ложем, и т.д. В этой простоте героя, его спокойствии, трезвости взгляда на жизнь выражены важные черты народного характера. В поле зрения А. Т. Твардовского в поэме “Василий Теркин” находится не только фронт, но и те, кто трудятся в тылу ради победы: женщины и старики. Персонажи поэмы не только воюют - они смеются, любят, беседуют друг с другом, а самое главное - мечтают о мирной жизни. Реальность войны объединяет то, что обычно несовместимо: трагедию и юмор, мужество и страх, жизнь и смерть. В главе “От автора” изображается процесс “мифологизации” главного персонажа поэмы. Теркин назван автором “святым и грешным русским чудо-человеком” . Имя Василия Теркина стало легендарным и нарицательным.
Поэма “Василий Теркин” отличается своеобразным историзмом. Условно ее можно разделить на три части, совпадающие с началом, серединой и концом войны. Поэтическое осмысление этапов войны создает из хроники лирическую летопись событий. Чувство горечи и скорби наполняет первую часть, вера в победу - вторую, радость освобождения Отечества становится лейтмотивом третьей части поэмы. Это объясняется тем, что А. Т. Твардовский создавал поэму постепенно, на протяжении всей Великой Отечественной войны 1941-1945г.
Оригинальна и композиция поэмы. Не только отдельные главы, но и периоды, строфы внутри глав отличаются своей законченностью. Это вызвано тем, что поэма печаталась по частям. И должна быть доступной читателю с “любого места” .
Правдивость, достоверность широких картин жизни поэт подчеркнул тем, что назвал “Василия Теркина” не поэмой, а “книгой про бойца” . Слово “книга” в этом народом смысле звучит как-то по-особому значительно, как предмет “серьезный, достоверный, безусловный” , - говорит Твардовский. Как и всем героям мирового эпоса, ему даровано бессмертие (не случайно в поэме 1954г. Теркин на том свете он попадает в загробный мир, напоминающий своей мертвечиной советскую действительность) и одновременно - живой оптимизм, делающий его олицетворением народного духа. Поэма имела огромный успех у читателей. Василий Теркин стал фольклорным персонажем, по поводу чего Твардовский заметил: «Откуда пришел - туда и уходит». Книга получила и официальное признание (Государственная премия, 1946г.), и высокую оценку современников.

«Киров с нами» (1941) Н.Тихонов.

Волевая устремленность поэмы;

Архаичная лексика – одичный, высокопарный слог (старославянизм, высокая лексика), пафос одич произведения.

Трехсложный амфибрахий.

Мотивы «Слово о полку Игореве»;

Песня сквозь стиснутые зубы;

Киров – политический деятель, 1й секретарь обкома ленинград. Руководитель, демократизм, «свой» чел-к, за ним шли, народ выдвигает таких людей.

«Февральский дневник» (1942) О.Берггольц.

Интимное, личные переживания;

Сливается индивидуальное «я» с народным «мы»;

Мысль о первооснове, о нравств. ценностях, даже если в доли война, первичные, незаменимые ценности (хлеб (любовь)/вода (счастье));

Человек – первооснова бессмертия и силы.

Идея любви;

«Зоя» М.Алигер.

Фронтовой корреспондент (докумен+худож);

Поэма о молодом поколении в войне;

Мученич пафос служения народу.

Образ Теркина.

В нем вес пафос пехоты. Труженник. Народный склад ума,хар-ра. Простодушный. Мастеровитый. Все по плечу.

Акимов (также ВТ занимались Выходцев и Люборев): достовернейший док эпохи.

2часть – рефлексия, взгляд в будущее, глубинное начало. Диалоги (свидет о появлении личности).

Знакомя с ним читателей уже в первой главе, поэт пишет: «Теркин - кто же он такой? / Скажем откровенно: / Просто парень сам собой / Он обыкновенный». И, подчеркнув эту, в отличие от фельетонного персонажа, обычность своего, по сути нового Теркина, он продолжает: «Красотою наделен / Не был он отменной. / Не высок, не то чтоб мал, / Но герой - героем».

Образ Василия Теркина действительно вбирает то, что характерно для многих: «Парень в этом роде / В каждой роте есть всегда, / Да и в каждом взводе». Однако в нем присущие многим людям черты и свойства воплотились ярче, острее, самобытнее. Народная мудрость и оптимизм, стойкость, выносливость, терпение и самоотверженность, житейская смекалка, умение и мастеровитость русского человека - труженика и воина, наконец, неиссякаемый юмор, за которым всегда проступает нечто более глубокое и серьезное, - все это сплавляется в живой и целостный человеческий характер. В его изображении естественно сочетаются классические и фольклорные, народно-поэтические традиции.

В «Книге про бойца» война изображена, как она есть - в буднях и героике, переплетении обыденного, подчас даже комического и трагического: «Бой идет святой и правый, / Смертный бой не ради славы, / Ради жизни на земле».

Являясь воплощением русского национального характера, Василий Теркин неотделим от народа - солдатской массы и ряда эпизодических персонажей (дед-солдат и бабка, танкисты в бою и на марше, девчонка-медсестра в госпитале, солдатская мать, возвращающаяся из вражеского плена, и др.), он неотделим и от матери-родины. И вся «Книга про бойца» - это поэтическое утверждение народного единства.

Наряду с образами Теркина и народа важное место в общей структуре произведения занимает образ автора-повествователя, или, точнее, лирического героя, особенно ощутимый в главах «О себе», «О войне», «О любви», в четырех главках «От автора». Так, в главе «О себе» поэт прямо заявляет, обращаясь к читателю:

И скажу тебе: не скрою, -

В этой книге, там ли, сям,

То, что молвить бы герою,

Говорю я лично сам.

Я за все кругом в ответе,

И заметь, коль не заметил,

Что и Теркин, мой герой,

За меня гласит порой.

Что же касается жанровых и сюжетно-композиционных особенностей поэмы, то, приступая к работе над ней, поэт не слишком беспокоился на этот счет, о чем свидетельствуют его собственные слова: «Я недолго томился сомнениями и опасениями относительно неопределенности жанра, отсутствия первоначального плана, обнимающего все произведение наперед, слабой сюжетной связанности глав между собой. Не поэма - ну и пусть себе не поэма, решил я; нет единого сюжета - пусть себе нет, не надо; нет самого начала вещи - некогда его выдумывать; не намечена кульминация и завершение всего повествования - пусть, надо писать о том, что горит, не ждет, а там видно будет разберемся» (5, 123).

Вместе с тем своеобразие сюжетно-композиционного построения книги определяется самой военной действительностью. «На войне сюжета нету», - заметил автор в одной из глав. И в поэме как целом, действительно, нет таких традиционных компонентов, как завязка, кульминация, развязка. Но внутри глав с повествовательной основой, как правило, есть свой сюжет, между этими главами возникают отдельные сюжетные связки, скрепы.

«Жанровое обозначение «Книги про бойца», на котором я остановился, не было результатом стремления просто избежать обозначения «поэма», «повесть» и т.п. Это совпало с решением писать не поэму, не повесть или роман в стихах, то есть не то, что имеет свои узаконенные и в известной мере обязательные сюжетные, композиционные и иные признаки. У меня не выходили эти признаки, а нечто все-таки выходило, и это нечто я обозначил «Книгой про бойца» (5, 125).

Книга Твардовского, при всей ее кажущейся простоте и традиционности, отличается редкостным богатством языка и стиля, поэтики и стиха. Она отмечена необычайной широтой и свободой использования средств устно-разговорной, литературной и народно-поэтической речи. В ней естественно употребляются пословицы и поговорки («Я от скуки на все руки»; «Делу время - час забаве»; «По которой речке плыть, - / Той и славушку творить...»), народные песни (о шинели, о реченьке). Твардовский в совершенстве владеет искусством говорить просто, но поэтично. Он сам создает речения, вошедшие в жизнь на правах поговорок («Не гляди, что на груди, / А гляди, что впереди»; «У войны короткий путь, / У любви - далекий»; «,Пушки к бою едут задом» и др.).

Сюжет книги складывался по мере хода всенародной войны, и его стержнем стала судьба всего народа. Герой представительствует за весь народ и является своеобразным воплощением богатырства русского народа. Теркин - «герой-народ».

Теркин в книге - не только общенациональный тип «русского чудо-человека», но и личность. Уникальность героя Твардовского - в сочетании в нем «всеобщего» и индивидуально-неповторимого. Фольклорные герои одинаковы в начале и в конце рассказанной о них истории. Эволюция же образа Теркина проявляется в смене основной эмоциональной тональности рассказа по мере движения сюжета; чем ближе к концу, тем все сдержанней проявления его веселости, все

Образ автора . Кроме «эпических» глав, героем которых является Теркин, «Книга про бойца» содержит «лирические» главы «От автор». В первой из таких глав автор представляет читателю своего героя, во второй - делится с читателем «профессиональными» размышлениями о специфике содержания и сюжета самой книги; в третьей - дает еще одну характеристику герою, на этот раз прямо указывая на национальный масштаб обобщения в его образе («Он идет, святой и грешный/ Русский чудо-человек»). Наконец, в последней, завершающей книгу главе «От автора» дистанция между автором и героем почти исчезает: «мы с тобой» - обращается к Теркину автор.

Кроме четырех глав «От автора» лирическими по характеру являются еще несколько глав и фрагментов (« О себе »,«О любви»), в которых автор указывает на собственные общие с Теркиным черты. В целом фигура автора в поэме оказывается чрезвычайно близкой Теркину по жизненным оценкам и фронтовому опыту.

Своеобразие жанра и композиции. П о аналогии с пушкинским «Евгением Онегиным» о «Василии Теркине» часто говорят как об энциклопедии фронтовой жизни.

«Василий Теркин» - своеобразная «солдатская библия». Т: это «именно «книга», живая, подвижная, свободная по форме книга...». Книга построена так, что каждая ее глава может быть прочитана как самостоятельное произведение. Главы книги обладают композиционной законченностью и самостоятельностью. Однако это не означает, что книга не сложилась как целое. Композиционное единство всему произведению придают моментальная узнаваемость главного героя в каждой главе, а также системе пронизывающих ее мотивов.

Основной стихотворный размер книги - четырехстопный хорей, но в некоторых фрагментах рядом с четырехстопными строчками - укороченные до трех или даже двух стоп стихи. В целом форме произведения (от мельчайших речевых единиц до объемных конструкций) присущи качества высочайшей естественности и смысловой прозрачности.

Высоко оценивал и жуков, и бунин. Это поистинне ценная книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем. Необыкновенный народный солдатский язык – ни сучк ни задоринки, ни единого фальшивого, литературно пошлого слова.

КРАТКОЕ СОДРЖАНИЕ В пехотной роте - новый парень, Василий Тёркин. Он воюет уже второй раз на своём веку (первая война - финская). Василий за словом в карман не лезет, едок хороший. В общем, «парень хоть куда».Тёркин вспоминает, как он в отряде из десяти человек при отступлении пробирался с западной, «немецкой» стороны к востоку, к фронту. По пути была родная деревня командира, и отряд зашёл к нему домой. Жена накормила бойцов, уложила спать. Наутро солдаты ушли, оставляя деревню в немецком плену. Тёркин хотел бы на обратном пути зайти в эту избу, чтобы поклониться «доброй женщине простой».Идёт переправа через реку. Взводы погружаются на понтоны. Вражеский огонь срывает переправу, но первый взвод успел перебраться на правый берег. Те, кто остался на левом, ждут рассвета, не знают, как быть дальше. С правого берега приплывает Тёркин (вода зимняя, ледяная). Он сообщает, что первый взвод в силах обеспечить переправу, если его поддержат огнём.Тёркин налаживает связь. Рядом разрывается снаряд. Увидев немецкую «погребушку», Тёркин занимает её. Там, в засаде, поджидает врага. Убивает немецкого офицера, но тот успевает его ранить. По «погребушке» начинают бить наши. А Тёркина обнаруживают танкисты и везут в медсанбат…Тёркин в шутку рассуждает о том, что хорошо бы получить медаль и прийти с нею после войны на гулянку в сельсовет.Выйдя из госпиталя, Тёркин догоняет свою роту. Его подвозят на грузовике. Впереди - остановившаяся колонна транспорта. Мороз. А гармонь только одна - у танкистов. Она принадлежала их погибшему командиру. Танкисты дают гармонь Тёркину. Он играет сначала грустную мелодию, потом весёлую, и начинается пляска. Танкисты вспоминают, что это они доставили раненого Тёркина в медсанбат, и дарят ему гармонь.В избе - дед (старый солдат) и бабка. К ним заходит Тёркин. Он чинит старикам пилу, часы. Догадывается, что у бабки есть спрятанное сало… Бабка угощает Тёркина. А дед спрашивает: «Побьём ли немца?» Тёркин отвечает, уже уходя, с порога: «Побьём, отец».Боец-бородач потерял кисет. Тёркин вспоминает, что когда он был ранен, то потерял шапку, а девчонка-медсестра дала ему свою. Эту шапку он бережёт до сих пор. Тёркин дарит бородачу свой кисет, объясняет: на войне можно потерять что угодно (даже жизнь и семью), но не Россию.Тёркин врукопашную сражается с немцем. Побеждает. Возвращается из разведки, ведёт с собой «языка».На фронте - весна. Жужжание майского жука сменяется гулом бомбардировщика. Солдаты лежат ничком. Только Тёркин встаёт, палит в самолёт из винтовки и сбивает его. Тёркину дают орден.Тёркин вспоминает, как в госпитале встретил мальчишку, который уже успел стать героем. Тот с гордостью подчеркнул, что он из-под Тамбова. И родная Смоленщина показалась Тёркину «сиротинушкой». Поэтому он и хотел стать героем.Генерал отпускает Тёркина на неделю домой. Но деревня его ещё у немцев… И генерал советует с отпуском обождать: «Нам с тобою по пути».Бой в болоте за маленькую деревню Борки, от которой ничего и не осталось. Тёркин подбадривает товарищей.Тёркина на неделю отправляют отдохнуть. Это «рай» - хата, где можно есть четыре раза в день и спать сколько угодно, на кровати, в постели. На исходе первых суток Тёркин задумывается… ловит попутный грузовик и едет в свою родную роту.Под огнём взвод идёт брать село. ведёт всех «щеголеватый» лейтенант. Его убивают. Тогда Тёркин понимает, что «вести его черёд». Село взято. А сам Тёркин тяжело ранен. Тёркин лежит на снегу. Смерть уговаривает его покориться ей. Но Василий не соглашается. Его находят люди из похоронной команды, несут в санбат.После госпиталя Тёркин возвращается в свою роту, а там уже все по-другому, народ иной. Там… появился новый Тёркин. Только не Василий, а Иван. Спорят кто же настоящий Тёркин? Уже готовы уступить друг другу эту честь. Но старшина объявляет, что каждой роте «будет придан Тёркин свой».Село, где Тёркин чинил пилу и часы, - под немцами. Часы немец отнял у деда с бабкой. Через село пролегла линия фронта. Пришлось старикам переселиться в погреб. К ним заходят наши разведчики, среди них - Тёркин. Он уже офицер. Тёркин обещает привезти новые часы из Берлина.С наступлением Тёркин проходит мимо родного смоленского села. Его берут другие. Идёт переправа через Днепр. Тёркин прощается с родной стороной, которая остаётся уже не в плену, а в тылу.Василий рассказывает о солдате-сироте, который пришёл в отпуск в родное село, а там уж ничего не осталось, вся семья погибла. Солдату нужно продолжать воевать. А нам нужно помнить о нем, о его горе. Не забыть об этом, когда придёт победа.Дорога на Берлин. Бабка возвращается из плена домой. Солдаты дают ей коня, повозку, вещи… «Скажи, мол, что снабдил Василий Тёркин».Баня в глубине Германии, в каком-то немецком доме. Парятся солдаты. Среди них один - много на нем шрамов от ран, париться умеет здорово, за словом в карман не лезет, одевается - на гимнастёрке ордена, медали. Солдаты говорят о нем: «Все равно что Тёркин».